Тексты можно найти в игровой Книге, в разделе под названием Библиотека со значком свитка, где уже можно найти раздел что прям удивительно «Свитки».
 |
 |
 |
|
 |
|
 |
 |
 |
Спустя какое-то время было запущено другое событие - «Тёмный суд», в котором аналогичным образом можно было получать сведения про новое событие (и судя по форуму про предыдущее).
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
В квестовой цепочке на доступ в северные локации, которая будет доступна только с 35 уровня, насколько я понимаю, предусматривается получение двух частей Великой книги Севера, за которые видимо откроются новые сведения.
Соответственно, сейчас события уже неактивны, и как получать свитки теперь не совсем понятно, мягко выражаясь, а в официальных новостях ничего найти не удалось. И таким образом, новым игрокам до 35 уровня данный раздел Книги по сути недоступен от слова вообще.
В свое время когда шло событие с Масками мой гремлин сильно халтурил, а событие с Судом я пропустил вообще, и записей у меня по итогу нет никаких. Поэтому пришлось искать другие пути, и все же удалось найти эти замечательные свитки в файлах игры. Так что здесь полный комплект, даже возможно и те, что недоступны в игре, но без гарантий.
Задания, легенды и истории
О сыне Ледяного короля Гниульфе
О сыне Ледяного короля Гниульфе (отрывок из сказаний о Ледяном короле, переписываемых гаргами из одной священной книги в другую, из поколения в поколение)
…«Где Гниульф?!» – взревели тогда гарганты. «Где сын короля?!» – вскричали гарги. «Где вождь из каменного дома?!» – зарычали горцы, одетые только в звериные шкуры и свой густой волос. Но не развевался над их головами стяг королевского дома Севера, не блестел на солнце шлем наследника. Бежал Гниульф Вёрткий, первенец Ледяного короля. Бросил свою армию на южном рубеже, скрылся с поля боя, как змея в расселину.
Однако больше никто не отступил, даже дикари с восточных склонов. Я сидел на плечах своего младшего братца Мори и видел всё вокруг. Бросил взгляд назад – стоит наша армия неподвижно, будто каменная твердыня в бурю. Глянул вперёд – катится на нас великой лавиной вражье войско. Без счета там бойцов – словно камней в долине Гохур, словно снежинок в буране. Не видал я с тех пор такого войска, хоть и живу сражениями, а волосы мои давно побелели.
И началась битва, и длилась она всё утро, весь день и весь вечер. Сражался каждый из нас за семерых, но даже так силы были неравны. Падали на землю один за другим и сильные гарганты, и умные гарги, и злобные дикари склонов, и заносчивые обитатели самых вершин, и добродушные жители долин. Погибли почти все, кто собрался под знаменами Ледяного короля, поверив его подлому и трусливому сыну.
Только когда алый снег стал казаться черным, немногие уцелевшие отступили, бросив тела соратников на поле боя. Остался лежать там и мой младший братец Мори, и семь кровных братьев, и трое дядьёв, и два свояка, и родной дед Ерге, отправившийся на битву в свои девяносто лет. Было так, клянусь Снежной владычицей и Северным ветром.
Долго я брёл обратно – у гарга короткий шаг, если не везёт его на себе младший братец. И каждый первый шаг оплакивал я погибших сородичей, а каждый второй – проклинал Гниульфа Вёрткого, предателя королевских кровей. Лишь когда, чудом выжив, добрался я до своих, то узнал, что только попусту сотрясал всю дорогу морозный воздух. Другое проклятье легло на чело Гниульфа – проклятье родного отца, а его, как известно, нет сильнее под небом Харадана. Так страшны были слова Ледяного короля, узнавшего о предательстве сына, что даже смерть не может стать для Гниульфа искуплением. И как ни молит презренный о ней, не посылает к нему Гхорр своих вестников из почтения перед священным родительским гневом…»
О Ледяном короле и Последнем пире
О Ледяном короле и Последнем пире (отрывок из сказаний о Ледяном короле, переписываемых драагами, Всадниками ветра, из одной священной книги в другую, из поколения в поколение)
«…и даже юные дочери короля — Дорте и Алин, прекрасные, как первый снег. А кроме его семьи за столом, выточенным из цельного дуба с предгорий Эзмы, собрались все вожди кланов. Все, не считая тех, кто лично возглавил свои отряды на Южном рубеже. И я, Хальфдраг, сын Хаука, предводитель Всадников ветра, что правят крылатыми тварями, зять Ледяного короля, сидел от него по правую руку — согласно законам крови и своим заслугам. Только не было в тот день и тени привычного веселья, хоть ломился стол от яств и звучали шутки, от которых алеют щёки девиц. Вожди лишь делали вид, что уверены в победе, а сами в тревоге ждали вестей.
Не скрылось это от взора короля. Грохнул он кулаком, и вздрогнули даже стены. «Или вы не верите в моего сына? Или думаете, что Гниульф не в силах вести в бой общее войско? Кто считает так, пусть скажет мне в лицо!». В ту минуту такая тишина воцарилась в зале, что слышно было, как под стенами Главной башни ложатся на землю снежинки. Безмолвствовали все, никто не решался открыть правды. Но, когда о правде молчат, она сама обретает голос. И тогда в тронный зал ворвался дозорный с Южной башни. «Враг у ворот!» — вскричал он, падая ниц. — «Гниульф бежал с поля боя, наше войско разбито, недруг штурмует Крисваард!». Потемнел лицом король и молвил такую речь: «Правы были вы, верные братья, а меня ослепляла отцовская любовь. Будь проклят мой трусливый сын Гниульф во веки веков! Поднимем же бокалы за бога смерти Гхорра, в чьем царстве будем пировать ещё до заката!».
Случилось так, как он предрёк. Малые дети и жены, в том числе и моя ненаглядная Хильде, сестра короля, были отправлены через подземный ход в безопасное место, а цвет наших воинов вышел на свою последнюю битву. Я стал одним из немногих мужчин, кто в тот день лишился чести прибыть в страну мёртвых в свите короля. Таков был его личный приказ, которому я не смел перечить. Я взнуздал своего ледяного дракона Краага и стрелой направил его к небу. Ведь за моей спиной сидели ослепительные, как наст под солнцем, Дорте и Алин, жизни которых король велел сберечь любой ценой. И оттуда, из поднебесья, своими глазами я узрел, как стальная лавина чужеземцев обрушилась на горстку смельчаков и как пал великий Крисваард. Видел я это, и слезы превращались в лёд на моих щеках…»
Театр одержимых кукол
Театр одержимых кукол ...фрагменты из дневника кукольника Тедрио...
***
Осталось совсем немного: разобраться с пружинами Шута, доделать корону Правителю, одеть Стражей в кольчуги. И театр механических кукол, которому нет равных в Харадане, готов! Такой диковинке место в монарших покоях - наверняка игрушка понравится Лее. Одарит меня богато, а может, титулом жалует или сделает придворным кукольником. Но что мечтать попусту, пока дело не завершено - ещё злых духов накличу на свою голову.
***
Сегодня окончил великую работу. Такому сложному механизму подивился бы и сам Ангальд Д'Аро! Восемь кукол высотой с локоть: величавый Правитель, двое Стражников, Прекрасная дама, Благородный воитель, Шут, Нищий и Посланник Гхорра в обличии скелета с серпом в руках. И каждый исполняет свою сценку: стражники грозно бьют оземь копьями, воитель склоняется к Даме, будто шепча страстные признания, шут потешно приплясывает, а гхорров посланец грозит им всем серпом. Весьма изящно, забавно и в то же время поучительно! Соседи уже толкутся у меня в гостях с утра до вечера. Ахают, охают, а кое-кто изрядно монет отвалить готов за мой театр. Нет, милые мои, не дождётесь - я лично представлю свой шедевр Лее Благородной!
***
Весть о моём театре скоро разнесётся за пределы Радвея - сегодня меня посещал один из дорхеймских магов, прибывший сюда по какой-то своей колдовской надобности. Весьма неприятная персона! То ли дело наши бранендальские чародеи - и мудры, и благородны, и никакой спеси не выказывают. Этот же надут и тщеславен, нас за деревенщину держит, а с моих кукол глаз не спускает. Кошельком столичным трясти начал: продай, мол, диковинку! Но мы тут, на острове, может, и не слишком поднаторели в изящном обхождении и делах придворных, однако свой интерес понимаем. И цену талантам знаем! Отказал ему наотрез.
***
Поток любопытствующих всё прибывает. Наконец-то явился гонец от нашей мудрейшей Леи. Завтра я приглашён на приём к её величеству! Я так возликовал, что даже вовсе не переживаю по поводу другого, весьма неприятного визита. Дорхеймский маг снова упрашивал меня продать мой кукольный театр. Сначала сулил золотые горы, а потом вздумал угрожать! Тряс бородой, вращал глазами, ногами топал, а когда понял, что ничего не добьётся, провёл над моими куклами рукой, зашипев словно Хисса, и ушёл, хлопнув дверью. Не был я на Дорхейме, а теперь и не поеду ни за что. Нам и здесь прекрасно, под покровительством нашей Леи! Лишь бы подальше от этаких чудодеев...
***
Решил черкнуть пару строк перед тем, как отправиться к нашей несравненной правительнице. Всю ночь не сомкнул глаз от волнения - каждый час проверял, на месте ли мои куклы. Даже чудилась всякая нелепость: будто фигурки шуршат и перешёптываются. Чего не померещится преданному подданному, осчастливленному вниманием своей правительницы! Всё, театр уже бережно упакован в солому и мешковину - пора отправляться во дворец.
***
Рука с трудом держит перо - я провёл худшую ночь в своей жизни! До сих пор меня бьёт дрожь и трясутся ноги - я был на волосок от смерти. Проклятый дорхеймский колдун, пусть демоны разорвут тебя на части, а из твоих костей прислужники Гхорра сделают себе флейты! Не могу продолжать. Позже.
***
По прошествии почти двух суток я немного пришёл в себя и могу изложить произошедшее во всех печальных подробностях. Слава небесам, что всё закончилось благополучно!
Ещё по дороге во дворец я опять стал слышать странные звуки, доносившиеся из тюка, куда был упрятан мой кукольный театр. Я вновь не обратил на них внимания, списав на волнение перед встречей с правительницей, и предпочёл отвлечься созерцанием видов пробуждающегося Бранендаля.
По прибытии во дворец я был немедленно препровождён в покои Леи и вне себя от счастья пал пред ней на колени. Она милостиво разрешила подняться и начинать. Мой механический театр был тут же извлечён на свет, и я запустил свой гениальный механизм. Поначалу всё происходило как нельзя лучше, и моё представление даже вызвало лёгкую улыбку высокородной зрительницы. Но внезапно фигурки перестали двигаться по рассчитанным мной траекториям. Куклы вдруг разом повернули свои головки в сторону правительницы и, сорвавшись со своих креплений, ринулись к трону Леи!
Первым её стоп достиг Посланец Гхорра. Он замахнулся своим маленьким, но весьма острым серпом и в одно мгновение рассёк подол Леи, едва не задев лилейную кожу на лодыжке. В тот же миг игрушечный Стражник уже замахивался, чтобы метнуть своё копьё, Воитель обнажил миниатюрный меч, а подоспевший Шут взбирался на подлокотник трона, очевидно намереваясь вцепиться нашей госпоже в горло.
К счастью, воины, охранявшие правительницу, стремительно выхватили клинки из ножен, и в воздух полетели раскрашенные щепки и крошечные пружинки, начинявшие мои изделия. Сам я, сбросив оцепенение, вцепился в фигурку Дамы и разнёс ей вдребезги, ударив о каменные плиты пола. Все куклы были спешно уничтожены, а я оказался в темнице, где провёл ещё одну бессонную ночь, ожидаю неминуемой казни.
К счастью, проницательная правительница усомнилась в моей причастности к этому покушению и вызвала на совет премудрого мага Ангальда Д'Аро. Прославленный чародей быстро определил, что дело тут в чьем-то злокозненном колдовстве, а не в моём скромном мастерстве игрушечника. Подозрения с меня были сняты, а Лея Благородная отдала приказ немедленно схватить дорхеймского колдуна, который наложил заклятье на мою механическую труппу. Увы, негодяй предвидел такой исход и как сквозь землю провалился.
Итак, если не считать потери моего несомненного шедевра, всё кончилось не худшим образом. Впрочем, одни лишь небеса ведают, когда я снова смогу без дрожи взяться за изготовление очередной куклы...
Таинственное послание Шанхалов
Таинственное послание Шанхалов (перевод шанхальской тайнописи с клочка пергамента, найденного у поверженной Дозорной шанхалов)
...Возлюбленная Иллас! Ты знаешь, доверить это дело я могу лишь тебе, услада моей души. Донеси до остальных шанхалов моё послание, начертанное ниже, любовь моя...
«Шанхалы! Я – Эссвер из рода Зеолов, когда-то подлостью лишённый власти. Долгие годы я провёл в заточении, но ныне мои цепи разорваны. Я пришёл за тем, что принадлежит мне по праву. Месть будет свершена, предательство вырвано с корнем! Я верну себе трон, а народу шанхалов – справедливость.
Спешите встать под мои знамёна! Сначала мы покараем изменников, а потом обретём былую славу, истребляя людей, сжигая их города и забирая себе их богатство. Сделаем царство шанхалов снова великим!»...
Событие «Маски против Харадана»
Первые гонцы чумы
Первые гонцы чумы (письмо из отдалённой дорхеймской деревушки)
***
Мудрые жрецы Дихаона!
Пишем мы вам из деревни Гленхей, что далече от столицы. Никому тут до нас дела нету - Инператоры воюют друг с дружкой, а войска ихние только поля нам топтать горазды. Сами же мы не бойцы, нам землю пахать сподручно. Пропадём тут все ни за грош, если не выручите!
А дела наши совсем плохи. С недавних пор в наших краях отбою не стало от Грызлов. Дня не проходило, чтобы одна из этих тварей ни с того ни сего на улицы нашей деревни не забежала. Правда, люди у нас живут, по счастью, крепкие и не робкого десятка. Как зверюгу завидят, схватят что под руку подвернётся, соседей на помощь призовут и гонят гостя обратно в лес. Но твари эти не унимались. Одну прибьём - назавтра другая в окна мордой тычет. И странные все, будто хворь их какая изнутри жжёт. Вдобавок заметили мы, что перед каждым звериным набегом из лесу свист раздаётся, словно кто-то в свисток дует.
Собрались тогда мы на совет. Я, будучи здешний староста, односельчанам говорю - дело всё в поганом свисте. Видать, колдун вредоносный у нас по соседству завёлся, осерчал на нас. Что делать будем? Наши поначалу струхнули маленько. Тогда Горг Одноухий поднялся и такую речь завёл. Я, говорит, воевать ходил, много чего видел. Один раз мы, мол, колдуна вражьего поймали да на костре поджарили. Плёвое дело! Главное, подстеречь его да навалиться разом - для рукопашной схватки у них кишка тонка.
На том и порешили. Отобрал я мужчин покрепче, чтобы колдуна изловить. Кто вилы взял, кто цеп молотильный, кто обломок копья, на поле битвы найденный, кто серп или нож на худой конец. Жен и детей обняли, всем богам помолились, стали свиста ожидать. Темнеть уж начало, как услышали. Подобрались потихоньку к тому месту на опушке, окружили. Смотрим, на полянке человек стоит, а рядом с ним - пара Грызлов. Сам на колдуна не похож, скорее воин ремеслом, а только Грызлы сидят у ног его смирно и в глаза ему смотрят. Дал я знак - ребята мои из засады выскочили. Одного Грызла на вилы подняли, другому брюхо серпами вспороли, воина того еле-еле впятером сумели скрутить. Успел он двоих наших насмерть уложить, ещё одному глаз выбил, а другому клинком руку отнял по самый локоть.
Связали мы свистуна, только тогда толком и разглядели - одет странно, на лице маска какая-то. Отобрали у него свисток, которым он своих Грызлов призывал, и решили поспрошать как следует, чтоб всю правду сказал, откуда взялся и зачем нашу деревню зверями травит. Михро Косой предложил калёным железом его охаживать, Горг - в муравейник посадить, Орни - варить на медленном огне в котле старухи Акриды. Воин тогда услышал это и взмолился: «Всё расскажу, только развяжите, а то руки совсем отнялись». Ладно, приставили ему к горлу косу острую, верёвки ослабили. Собрался он вроде как лицо от крови обтереть, а сам тем временем в рот себе какую-то горошину сунул. Рассмеялся потом и говорит: «Можете хоть что теперь делать, а только мне и так конец скоро придёт. Да и вам вместе со мной!»
И то правда - не успели его до деревни дотащить, а он уж позеленел и чёрными пятнами покрылся. Только для расспросов над огнём его подвесили, как дух из него вон. В общем, закопали мы того воина, а проклятье его сбылось - через день у всех, кто его вязал и в деревню нёс, такие же пятна по всему телу пошли. Вскоре бедолаги в царство Гхорра отправились, а сейчас и домочадцы их хворают. Бедствия же наши не иссякают - по-прежнему свист из леса доносится, а Грызлы лезут сюда, будто им тут мёдом намазано. Видать, не один был этот воин в маске, будь он неладен.
Горг, которого тоже болезнь забрала, сказывал, что во время своих походов слыхал о вашем славном Ордене. Будто бы спасаете вы Харадан от тайных врагов, что мечтают весь мир порушить, а людей сгубить на корню. Сдаётся мне, что воин в маске и сотоварищи его, что по сю пору в лесу свистят, те самые враги и есть. Молим на коленях, просим слёзно - заступитесь за нас, славные воины Дихаона, пока не поздно! Чует мое сердце, не то Грызлы нас сожрут, не то болезнь всех сгубит. Избавьте от проклятия, добрые жрецы, - до скончания века будем вам пятую часть урожая отдавать!
С низким поклоном,
Йост, местный староста.
Клинок, скрытый кружевами
Клинок, скрытый кружевами ...из дневника, найденного в вещах одной дамы...
Прибыла в Бранендаль под видом состоятельной вдовы дорхеймского торговца. Наш человек в порту посоветовал остановиться в доме местной заводчицы гремлинов - она сдаёт путникам несколько комнат. Удивительная дурочка и одевается нелепо, как, впрочем, и все местные дамы. Город милый, но довольно скромный по величине - делать тут решительно нечего. Завтра отправлю Мелхадора к местной правительнице, пусть доложит о прибытии хозяйки и засвидетельствует моё почтение.
***
Приглашена к местной правительнице на приём. Подготовила подарки: дорхеймские кружева, засахаренные фрукты с Эйманси, эль-шаадскую чеканку. Надеюсь, произведу достойное впечатление.
Утром осмотрела город, прогуливалась в компании Мелхадора по центральной площади. Лиц благородного сословия немного, преобладают какие-то мужланы да безусые юнцы, мечтающие о геройстве и подвигах. Видела издали командора Веллоса Юла - довольно привлекательный мужчина.
***
Была представлена Лее Благородной, правительнице острова. На приём надела платье из пунцового бархата, обшитое тонкими твердсбернскими кружевами. Вышло довольно мило. Был там и командор Юл, общался со мной весьма любезно. Думаю, всё пока складывается как нельзя лучше.
***
С помощью моего верного Мелхадора слуг разыграла ночное нападение и кражу части вещей. Хозяйка причитает и всячески сочувствует моему горю, хотя сама рада без памяти, что не тронули её глупых гремлинов. Посоветовала мне обратиться за помощью к командору. Прекрасный совет, этого мне и надо.
***
С утра надела бризстольское нежно-голубое платье, то, что открывает грудь, и отправилась к командору. Господин Юл отнёсся весьма участливо, и взгляд его не избежал путешествия от моих ключиц к самой границе выреза. Доблестный воитель сетовал на обилие в городе лихих людей и обещал грабителей найти, а вещи вернуть. В случае каких-либо новых невзгод просил немедленно обращаться к нему напрямую. Он даже не подозревает, как скоро я воспользуюсь этим предложением.
***
Посвятила день полнейшей праздности. Прогуливалась по площади, побывала на рынке, наблюдала взлёт вертокрыла. Раскланялась с командором, который спешил куда-то по своим неотложным делам.
***
Пришла пора заняться командором. Когда пробила полночь, я приказала Мелхадору перевернуть всё в комнате вверх дном, самолично поставила ему синяк под глазом и разбила губу. Потом отправила к Юлу со слёзной мольбой лично прийти на помощь. Сама же надорвала ночную рубашку, оставив открытыми плечо и изрядную часть груди, после чего возлегла на постели. По моим расчётам командор должен прибыть с минуты на минуту, прячу дневник в походной сумке.
***
Пишу на палубе судна, отплывающего в Дорхейм. Здесь меня считают супругой Мелхадора, который изображает воина, отправившегося на континент за приключениями. Играет он свою новую роль вполне сносно, благо, отсутствие одного глаза придаёт ему убедительности.
Однако всё по порядку. В ту ночь, когда была сделана предыдущая запись, поначалу всё шло так, как я и задумывала. Мелхадор вернулся вместе с командором и парой стражников. Увидев, что опасности нет, Юл хотел было отбыть восвояси, но я умолила его не бросать несчастную перепуганную даму. Стражники с Мелхадором отправились вниз, а я попросила командора осмотреть рану, которую грабитель якобы оставил на моём плече. Когда Веллос наклонился и, по моему мнению, потерял бдительность, обезоруженный красотой моего тела, я ударила его спрятанным под подушкой кинжалом. Атака была неудачной - командор отскочил и выхватил меч из ножен. Неслышно возвратившийся Мелхадор пришёл мне на помощь, но даже вдвоем мы не смогли одолеть противника. Командор одной рукой зажимал свою рану, а второй умудрялся отбивать наши выпады и даже изловчился поразить Мелхадора прямо в глаз. Слыша, что на призыв Юла по лестнице поднимается стража, мы позабыли о нападении и спешно ретировались в окно.
К счастью, я хорошо продумала план отступления, и в соседнем переулке нас ждали лошади, навьюченные самой необходимой частью багажа. Мы сумели оторваться от погони, добраться до бранендальского порта и чудом покинуть остров до того, как стража подняла тревогу.
В итоге я потеряла часть гардероба, Мелхадор лишился глаза, а заказ Масок так и не был исполнен. Ничего, за наши утраты им всё равно положено расплатиться!
Резня в порту
Резня в порту ...письмо, отобранное у лазутчика Масок...
Его Величеству Императору
Отец наш любезный, спаситель и заступник!
Пишет тебе твой верный слуга Йорд, заключённый ныне в городскую тюрьму. От рождения до седин суждено мне получать удары судьбы. С малых лет скитаюсь, претерпеваю голод и холод, несмотря на то, что обучен грамоте. А тут ещё посажен ни за что, ни про что в темницу.
Суди сам, отец Император, ничего такого я не делал. Третьего дня ночевал в пустой бочке в порту. Как темнеть начало, слышу, какая-то баба говорит: «Так, мол, и так, задания вашего сделать не смогли, командор бранендальский живёхонек. Однако через это в траты вошли преогромные, а слуга мой глаза лишимшись. Надо бы по совести деньгами возместить». В щелочку глянул - стоит дама собой красивая, а рядом с ней парнишка, как есть одноглазый. А говорит она всё это третьему господину, лица которого никак не видать. Господин послушал и сам отвечает: «На нет и суда нет, а только маски таких делов не прощают. Вот тебе положенная плата, получи». Выхватил меч и порешил обоих на месте. Огляделся по сторонам, на мою бочку зыркнул и убрался неведомо куда. А у меня так сердце и оборвалось - на лице у него маска страшная, будто демона харя.
Я же из бочки вылез и вещички покойных прибрал. Чего там токмо не было! Одних нарядов женских штук десять разных - и знатной дамы, и гадалки, и жрицы какой-то. А у одноглазого - борода накладная, окуляры глазные, шапка алхимика да стражника мундир.
Видно, дух зловредный нашептал мне барахлишко то продать. Утром сунулся к торговцу, так он решил, что я грабитель, да страже и доложил. Повязали меня и засадили сюда на хлеб и воду. Говорят: «Ты двоих в порту укокошил - тебе теперь петля на шею полагается». А когда про истинного душегуба в маске рассказывать начинаю, тюремщики только смеются и в морду меня бьют.
Всеми богами клянусь, отец ты наш справедливейший, к делу этому касательства не имею. Вещички взял, а крови на мне нету. Последняя надежда на твою милость - вели отпустить меня, а я век тебе служить буду, жизни не пожалею.
Йорд, бродяга волею судеб.
Ниже приписка, начертанная другим почерком на тайном языке общества Масок:
Сие послание, изъятое мной у заключённого, больше никто не читал. Вашему человеку, которого он видел в порту, впредь следует быть осмотрительней. Большая удача, что свидетель оказался в моих руках. Глупый бродяга признан виновным в двойном убийстве, казнён вчера на рассвете. Да очистится Харадан безжалостным пламенем!
Ревностный помощник Масок, тюремщик Нигмурд
Тень Чёрной смерти
Тень Чёрной смерти (послание из архивов Ордена Дихаона)
Старшему жрецу Дихаона Дагоберию
Слава Дихаону, премудрому и непобедимому!
Спешу сообщить, почтенный брат, о событиях, которым я стал свидетелем во время исполнения миссии, что ты мне поручил. Три дня отняла у меня дорога, и когда я прибыл на место, солнце уже скрылось за холмами. Селение встретило меня мёртвой тишиной, а попытка отыскать того, кто послал нам пугающее послание, сразу же провалилась. Стоило мне сделать несколько шагов по главной улице, как я наткнулся на бездыханное тело. Прошёл ещё немного - узрел в опустившихся сумерках второй труп. Благоразумие подсказало мне на время прекратить свои изыскания, и я провел ночь в зарослях неподалёку от окраин селения, где чуткий сон мой не раз прерывался странным воем Грызлов.
С рассветом снова вошёл я на улицы селения и, обойдя все дома, не нашёл ни одного живого человека. Лишь мертвецы лежали в кроватях, восседали на стульях, вперив неподвижный взгляд в пустоту, да валялись повсюду на земле, там, где застала их погибель. Одни мухи тучами роились в воздухе и громогласно жужжали, радуясь несчастью человеческого рода и своей обильной поживе. Горькая картина, любезный брат!
Осмотрев тела покойных, я увидел, что ни один не был уязвлён оружием, зато кожа у всех покрыта чёрными пятнами и обильными язвами. В ужасе вспомнил я старые манускрипты, где рассказывалось о траурном шествии по хараданским землям древней хвори - чумы, именуемой также «Чёрной смертью». Ещё раз внимательно взглянув на ближайшее из тел, я пришёл к выводу, что признаки во всём сходны с симптомами этой болезни, описанными в многочисленных трактатах. Только я сделал это печальное заключение, как от осмотра тела меня отвлекло чьё-то злобное рычание. Подняв глаза, я узрел перед собой Грызла. Зверь был при смерти - бока его тяжело вздымались, лапы дрожали, а с оскаленных клыков клочьями падала зелёная пена. Обнажив клинок, я в несколько ударов управился с тварью, и, оставив её лежать рядом с несчастным селянином, спешно оставил вымершую деревню.
Когда же я покидал это злосчастное поселение, то заметил на опушке прилегающего леса некую зловещую фигуру. Какой-то воин, скрывший лицо капюшоном плаща, глядел в мою сторону, скрестив руки, а у ног его скалился ощетинившийся Грызл. Завидев, что я обратил на него внимание, незнакомец тотчас исчез среди деревьев, а злобная тварь послушно последовала за ним, словно ручная зверушка.
Премудрый брат! Сам видишь, дурные вести я тебе везу! Не иначе как Маски снова взялись за свои пагубные затеи. Человек с Грызлом, которого я видел, весьма был похож на псаря, принадлежащего к этому преступному обществу. Похоже, извечные враги Харадана вновь пробудили забытое зло - пора нам готовиться к обороне.
Посылаю тебе это письмо с надёжным человеком. Думаю, дойдёт оно раньше, чем мы увидимся с тобой лично, ибо сам я решил не спешить. Чую слабость в теле и ломоту в костях, отлежусь денёк на постоялом дворе. Видно, это от усталости и походных тягот, любезный брат.
Храни тебя Дихаон! До скорой встречи!
Брат Аквидатий
Молния при ясном небе
Молния при ясном небе (письмо престарелой дамы в столицу)
***
Милая сестрица Агадесса!
Здорова ли ты, любезная? Дошли ли травки целебные, что я тебе прошлый раз высылала? Делаешь ли, сестричка, примочки, как я тебе советовала? Ты это дело не бросай, через него здоровье прибывает - сама знаешь, как оно в наши годы надобно.
Что нового в столице? Что слышно при дворе, как здоровье императора? Не говорят ли чего об окончании войны? Долго ли они нас ещё мучить будут своими сражениями бесконечными - уж терпежа никакого не осталось. К тому ж, хозяйство моё через эти беспокойства совсем в разорение пришло. Хоть и живём мы вдали от дорог торных и крепостей всяких, но нет-нет да и завернёт к нам отряд воинский - поля вытопчет, скотину отберет, девок перепортит. Слава всем богам, хоть меня старушку не трогают. Эх, не для того я когда-то столицу покинула и в сельских краях уединилась, чтобы от страха по ночам трястись...
А то недавно какая-то новая беда пришла. Говорили мне уж давно, что у вас повозки появились, что по небу летают, да я, старая, всё не верила. Думала, разве столько птиц запряжёшь, чтоб телегу в воздух подняли? Так вот своими очами увидать сподобилась. Да не одну - целая стая железная над моей деревушкой пронеслась. Не поверишь, солнца не было видно, пока не миновали. А ревут-то как - будто демоны межмирные! Я уж подумала, конец пришёл - Пожиратели с неба сыпятся по мою душеньку.
Однако ж пролетели они мимо, только одна механизма от других отстала и на нашем поле приземлилась. Вылезли из неё воины - один другого страшнее. Доспехи чудные, за спиной сосуды какие-то приторочены, а в руках - трубы железные. Сами зубы скалят, как звери какие, корову завидели и давай на неё пальцами показывать. Всё, думаю, - сейчас погрузят скотину в свой аппарат, только мы её и видели. Хотела уж конюха отправить, чтобы в ноги пал, упросил не трогать. Только он вместо этого передо мной с мольбами бухнулся и слезами подол оросил - уж больно те воины ужасны на вид были, убоялся даже на глаза им показаться. Они же к коровёнке подходить не стали, а вместо этого один свою трубу поднял и на бедное животное направил. Грохот раздался несусветный, а из жерла молния полыхнула и прямо в бок рогатой ударила. С копыт коровёнка рухнула, дернулась пару раз и затихла. Воины же обратно в свою птицу железную забрались и улетели вслед за остальными. Подбежали мои люди к скотине павшей, глянули, а в ней дыра сквозная с кулак размером дымится. Даже есть её потом никто не стал - устрашились.
В общем, милая сестрица, дела наши скверные. Ты же напиши мне, долетели ли эти воины до столицы, служат ли императору и куда мне на них жаловаться. А то стара я стала попусту бумагу изводить и писать кому не след без всякого толку.
За сим нежно тебе обнимаю,
твоя сестра Церцилия
Яд, чума и кислота
Яд, чума и кислота (признание разбойника, записанное жрецом Ордена)
***
Делаю сие признание по совету служителя Дихаона, брата Лугерия. Ослабленный тяжёлой болезнью, спешу покаяться в свершённом зле, испросить прощения у жителей Харадана и сообщить сведения, которые могут быть полезны его верным защитникам.
Имя моё - Дорибер. С детства отличаясь дурным нравом, быстро я покинул отчий дом и прибился к шайке разбойников. Нарушал императорские законы, грабил честных хараданцев, а иной раз и душегубствовал, не жалея ни женщин, ни стариков. Как-то раз схватили меня в лесу стражники и уже хотели повесить на суку, но их начальник велел отложить казнь, а сам с глазу на глаз завёл со мной беседу. Открыл мне он, что принадлежит к тайному обществу Масок, которое несёт очищение Харадану от несправедливых правителей и жадных богатеев. Сказал также, что я и так всю жизнь, сам того не зная, служил этому благородным делу, а теперь могу продолжить под надёжной защитой и получать вдобавок денежное вспоможение. Я дал согласие, после чего он отослал весточку своим людям и те по дороге выкрали меня из-под охраны.
Привезли меня в какое-то тайное место на окраине города и сказали, чтоб я, пока серьёзное дело не подвернулось, надзирал за тамошними работниками. Наёмники эти помогали главному алхимику варить в больших чанах какое-то зелье, а сами были кто из бродяг, кто - разбойного звания. Что в лаборатории творится, они не ведали, знай подносили колбы да подкидывали угля в топку. Алхимик же работал сутками напролёт, поглощая для бодрости разные снадобья, которые сам и приготавливал. То наглотается порошков разноцветных и носится по подземелью, будто голодный демон, каждому встречному кислотой в лицо плеснуть норовит. В другой раз нанюхается смрадных паров из большой реторты и давай ко всем с объятьями лезть, родными братьями называть, а Грызлов, что в клетках содержались для каких-то надобностей, в морды лобызать. Мы же целый день подгоняли бестолковых наёмников, а ночью сторожили их, чтобы не разбежались, да слушали, как Грызлы за стеной завывают.
Не понравилось мне такая работа. Я жизнь воровскую люблю, вольный воздух, потому решил оттуда побыстрей убираться. Хотел я подбить на это ещё пару сотоварищей-надзирателей, да только они же, видно, про меня алхимику и доложили. Не подал тот виду, а позвал меня к себе и начал яствами разными потчевать, вроде как за добрую службу в благодарность. Подумал я, что на сытый желудок бежать сподручней и подналёг на угощение. После распрощался и тайком выбрался наружу. Не успело наше убежище скрыться из виду, как одолела меня какая-то немощь. Еле добрался я до лесу, заплутал там и упал посреди глухой чащи, а в ушах всю дорогу смех алхимика раздавался. Там и нашёл меня, лежащим в беспамятстве, брат Лугерий, жрец славного Ордена Дихаона.
Чувствую, жить мне осталось недолго - от проклятой трапезы пошёл я весь чёрными пятнами. Уж не знаю, чего намешал мне на прощание лукавый алхимик, а только пошевелить не могу ни рукой, ни ногой, да и языком ворочаю уже с изрядным трудом, потому заканчиваю свои речи. Пусть не держит на меня зла всякий, кто прочёт эту исповедь, ибо за своё пособничество Маскам расплатился я сполна. Прощайте, жители Харадана, - отправляюсь к великому Гхорру!
Дорибер, раскаявшийся вор.
Со слов умирающего записано в точности, если не считать облагороженного косноязычия и опущенного сквернословия.
Слава Дихаону!
Брат Лугерий.
Событие «Тёмный суд»
Душеловка и жизнехват
Душеловка и жизнехват (письмо, написанное кровью)
***
Брат Н.! Прощаюсь с тобой, брат Н.!
Как горько знать, что не встретимся больше. Ты надеялся, что они не придут, но они пришли. В них нет нашего Бога. Ты был прав, прав, прав, ты всегда прав, брат Н.
Я рву свою плоть, я пишу тебе кровью. К чему мне она, когда нет души? Они забрали мою душу, брат Н., они усадили её в душеловку и отправили к чуждому богу. К нашему с тобой заклятому врагу!
Он сожрёт её, чтобы напитаться силой, он обратит меня против всех, кого я любил. Никогда я не увижу Владыку, не стану его частью, не послужу ему так, как хотел служить. Моя судьба в осколках, меня предали, меня оставили умирать, как вшивого пса. Мой разум оставил меня вместе с моей душой – я безумен, я хохочу, я рыдаю, я проклинаю весь Харадан и не хочу его покидать!
Лучше бы у них был жизнехват – я мечтаю о жизнехвате. Я хочу тьмы и покоя, но ждёт ли меня покой?.. Покой, ты писал о нём мне, я помню, я всё помню, я не хочу умирать, отправляясь туда, о чём прежде не знал.
Что я теперь, что я есть, брат Н.? Глаза не видят, тело – открытая рана, а внутри – пустота. Я ем своё мясо и пишу тебе эту записку. Это прощальное письмо, брат Н., ты был прав, прощай, прощай!
Молчаливый кормчий
Молчаливый кормчий (фрагмент переписки двух последователей культа Гхорра)
***
…Уж которую ночь я не сплю, брат: Тёмное пророчество завладело моими мыслями и сердцем. Жрецы ликуют, веря, что Суд близок, а я не в силах примкнуть к их торжеству. Разве ль не учили нас, что тёмный Бог – лишь провожатый из нашего мира в мир лучший? Разве ль станет Он марать свои белоснежные руки в грешной, грязной крови?..
Сколько раз я видел Его в своих снах! Каждый раз Он – молчаливый кормчий, который взялся переправить мою душу с одного берега на другой. Лодку качает на волнах, но Он не даст ей перевернуться, не позволит чёрной пучине поглотить то, что осталось меня – самое ценное, что я есть, самую мою суть. Одной рукой он правит, второй – отводит новую волну, усмиряя её, как иные усмиряют диких зверей – лаской.
Я верю, что Он добр и милостив к нам, букашкам, не достойным и слова Его. Он тихо приходит, чтобы избавить тело от мук, отнять оболочку и выпустить то, что мы взрастили в себе. Он приходит, но несёт Он не боль и не страх, а покой. Покой, брат! Разве ль не этому нас учили?.. Неужели все мы эти долгие годы томимся ожиданием, терпим гнёт и лишения, голод, болезни и войны, чтоб в долгожданный миг избавления узнать, что надежды наши – пепел на ветру, и душа не рождена для покоя, что вновь и вновь она будет проходить по этому тёмному кругу, с каждым разом всё больше растворяясь в страданиях и жалости к себе?
Ты, должно быть, и сам уже вынес мне приговор, а я подтвержу: мною завладело сомнение, я стыжусь, но не могу его отринуть. Разве стал бы Он своей рукой уничтожать этот мир, забирать всех без разбору, превращать царство своё в шумный базар, в толпы и толпы испуганных душ, кричащих от боли? Разве таков наш Бог - тот, кому посвятили мы свою жизнь, это ожидание на пороге лучшей доли? Разве Он – изувер, жаждущий лишь смотреть на наши мучения?.. То не мой Бог, брат, то бог-мясник, чуждый мне, бесконечно далёкий...
Бывало, что жрецы неверно толковали знаки и видения, ниспосланные им. Я молюсь, чтобы и на этот раз они ошиблись.
Врата в Ничто
Врата в Ничто (неоконченное исследование о природе межмирных порталов, записанное молодым и неопытным, но прозорливым бранендальским учёным)
***
С каждым годом нас всё чаще тревожит странное явление – порталы или, иначе сказать, врата, открывающие путь из иных миров в Харадан и наоборот. Порталы представляют собой определённую опасность: нарушая целостность мира, они привносят в него новые элементы, материи, предметы и новые виды существ, которых зачастую нельзя даже классифицировать – настолько необычен их облик и их повадки. Как правило, портал ведёт лишь в одну сторону и недоступен для изучения, мы не имеем возможности заглянуть в мир, из которого к нам пришли, что порождает множество вопросов и ограничивает поле исследования.
Несомненно, феномен межмирных врат представляет большой интерес для учёных, но, насколько нам известно, никто из них прежде не задумывался о том, чтобы связать его с основополагающими вопросами бытия – вопросами жизни и ухода из неё. Исследуя труды, посвящённые опыту людей, переживших кратковременную смерть и возвращение из неё, мы нередко сталкиваемся в их воспоминаниях о роковом моменте гибели с повторяющимся мотивом - белым проходом, вратами, открывшимися перед ними, из которых бьёт ослепительный свет. Это впечатление – сияющие врата, открывшиеся перед душой, только что покинувшей тело, - повторяется в свидетельствах людей незнакомых, говорящих на разных языках, малограмотных и не имевших возможности повлиять друг на друга, из чего можно сделать вывод, что они в самом деле получили одинаковый опыт, на одре смерти увидев одни и те же «Врата в Ничто». Эти «врата» могут быть рассмотрены нами как портал в другой мир - «царство Гхорра», как сказал бы простой хараданец. Пройдя сквозь них, душа, освобождённая от тела, попадает в иное измерение, где впоследствии сосуществует с себе подобными – это утверждение также не противоречит многочисленным легендам и представлениям людей о том, что ждёт их после смерти.
Углубляясь в изучение свидетельств, легенд и учёных трудов по этой теме, мы всё больше уверяемся во мнении, что светлые врата, открывающиеся перед душой в момент умирания, есть не что иное, как портал в другой мир. Возникает вопрос: могут ли души, оказавшиеся по ту сторону портала, однажды найти путь обратно и, открыв зеркальные, то есть тёмные врата, прийти в мир живых? Мы думаем, что могут. Хараданцы уже научились «приручать» это явление: существуют порталеры, мгновенно переносящие своего хозяина в желаемое место, а бранендальские маги сами создают порталы, сквозь которые можно пройти как в одну сторону, так и в обратную. Учитывая опыт, накопленный людьми при жизни, он вполне может использоваться и после смерти, если, конечно, на то будет своя необходимость.
Тёмное пророчество
Тёмное пророчество (рукопись с вензелями и иллюстрациями, выполненная, несомненно, искусным писарем)
***
В начале была тьма – во тьму же и обратимся. Кто вдохнул в нас жизнь – заберёт её, ибо нет божественной воли в том, чтобы подобное убивало подобное.
Десятилетиями длится война – братоубийство, разметавшее по миру чёрные семена зла. Пламя ненависти взрастило их, чужие богатства и власть стали им почвой. Слёзы вдов омывали их стебли, кровь питала корни, и цветы раскрылись алыми, как последний закат. Их лепестки сочатся ядом, а аромат дурманит, как песни, доносящиеся с берегов острова Эйманси. Бойся их, человек: сорвав цветы сии, алчный, расцветший царственным пурпуром Харадан вступит в новую эру.
Чаша земная переполнится кровью, пролитой в битвах, и начнётся Тёмный суд. И будет он идти полторы сотни да шесть лун, а c его завершением воссияет в небе Мёртвое светило. Знак сей будет свидетельством скорого избавления – небесного очищения, ниспосланного грешникам, омывшим руки свои кровью братьев и сестёр.
Под надзором Мёртвой луны придут в Харадан слуги тёмного бога, и не будет им числа. Мёртвые легионы – души воинов, учёных мужей и праведников – маршем пройдут по иссохшей земле, избавляя народ от чумы жизни. Бесплотные и невесомые, они станут громом и градом, морозом и жаром. Их истлевшие кости вновь обретут плоть, и клыки станут острее звериных: жадно вгрызаясь в тела, они разорвут на части и стариков, и детей. Тех, кто ещё на рассвете считал себя вершителем судеб, сравняют с землёй. Тех, кто жил боем, пронзят его же оружием. Пред загробной армией все равны, и каждый понесёт кару, соразмерную своим злодеяниям.
Гхорр-судья и Гхорр-полководец, Гхорр-палач и Гхорр-избавитель. Многоликий царь тьмы, милостивый и жестокий, будет гнать своё войско по хараданским полям и горам, по пещерам и тайным лазам, по морям и озёрам, по пышным столицам, пока в мире не останется никого, кто бы мог вдохнуть напитанный смрадом тления воздух. Он – охотник, а они – его псы, рыщущие в поисках добычи. Никому не скрыться от его всевидящего ока и от Мёртвой луны, освещающей путь, знаменующей закат старой эры и начало новой - эры, когда смерть возьмёт верх над жизнью.
Видение об Осколке
Видение об Осколке (путаная запись из дневника неизвестного)
***
Сегодня мне было видение. Я описываю его в надежде, что однажды этот дневник попадёт в нужные руки.
Я изучал новые рукописи в своей комнате, у окна, когда началась гроза. Порывом ветра открыло створки: бесценные свитки разлетелись по углам, чернильница упала и залила чёрным несколько пустых листов. В небе, на месте ночного светила, мне привиделся череп: он заговорил со мной, и его слова врезались в мою память. Их-то я и пытаюсь сохранить для потомков, записав со всей возможной точностью.
Он говорил, и его слова превращались в картины перед моими глазами. Это была странная, сбивчивая речь - то шёпот, то крик:
«Души и Гхорр. Они навеки связаны между собой, неразлучны. На заре времён - задолго до того, как два брата, два императора без империи, впервые отдали своим людям приказ переломать друг другу кости, до того, как Шанхалов выдворили с завоёванных земель на дно океана, и до того, как люди, которые служили великому хану и пасли свои стада в степях Дорхейма стали Скельтами, был Гхорр. И были души. В назначенный час они cливались в едином потоке, и этот поток никогда не иссякал, ибо таково человечество и сама «человечность»: ни дня без убийства. Люди со своей страстью убивать людей... Куда попадают души, ушедшие за грань? К Гхорру, ведь смерть – это только начало. Души не растворяются, они продолжают существовать за гранью мира, в ином понимании. Они пребывают вне пространства и времени, и каждый получает то, что заслужил. Король получает двор, народ получает короля, ремесленник - инструмент, фермер – цветущие луга. Воины получают вечный бой, вечный пир. Убийцы... убийцы получают по заслугам. Все души разделены на государства, фрагменты… Осколки. Каждый вращается в своём мирке, но все они есть одно целое - Гхорр... Однажды одному из фрагментов удалось отколоться – тысячи душ остались без надзора своего повелителя. Гхорр не ведал беспокойства, ведь душ не бывает мало – одной тысячей больше, тысячей меньше. Так родился Осколок. Это мир, в котором томятся души непримиримых воинов, боевых магов, наёмных убийц – всех тех, кто подчинил свою прежнюю жизнь жажде крови. Они низвергли Гхорра, в Осколке более не ведают его власти, но тёмный бог чувствует их, как чувствует мать своё дитя. На долгое время Осколок был забыт, потерян, но вскоре он напомнит о себе. Мёртвая армия нашла способ проникнуть в мир живых, и она вторгнется в него, чтобы полностью его уничтожить. Новые души не достанутся Гхорру - они примкнут к войску Осколка и будут служить новым богам. Они слабее тёмного владыки, но не менее коварны, и их жажда власти с лихвой окупит прочие недостатки. Они знают, как питать Осколок, как поглощать новые души – откуда у них это знание?.. Это Жнецы – ближайшие соратники Гхорра, предали его, закрыли Осколок, и, как прежде, собирают мрачную жатву, но не для владыки, а для себя самих. Когда-то они приходили к умирающим по его воле, а теперь служат лишь себе, утолению своего голода – жадные, ненасытные, жестокие. Сила, от которой стынет людская кровь, ужас, обретший плоть!.. Власть… Даже за пределами смертного мира она остаётся силой, вершащей судьбы. Трое сильнейших Жнецов поделили Осколок, как делят владения наследники королей. Они научились создавать врата, проходы между мирами, и будут пользоваться этим, пока их не уничтожат. Живые должны найти способ пробраться в Осколок и сразить верховных Жнецов тьмы. Это страшная, неподвластная многим сила, но найдётся герой, они есть всегда… Тому, кто исполнит волю Гхорра, обеспечена слава, но этого мало… Он получит сокровища - земные, осязаемые - которые прежде считались лишь частью легенд!..»
Незваный гость
Незваный гость (донесение городского стража)
***
Командор!
По вашему приказу были опрошены все, кто стал свидетелем появления так называемого «тёмного жнеца» или «жнеца душ». Мы также допросили людей, сведущих в магии, и жреца Гхорра, который был на днях арестован нами и сейчас дожидается суда. Их показания будут высланы вам отдельно.
«Жнец душ» вторгся в дом ныне покойного господина Габота, 58 лет от роду, три дня назад, в первый час после полуночи. Рядом с хозяином дома в момент происшествия находились: его молодая супруга госпожа Габот, семейный лекарь Доро, советник, отказавшийся назвать своё имя, и двое стражей, один из которых погиб, а второй находится в лечебнице и, по словам наблюдателей, пока не в состоянии давать связные показания. Свидетельства этих людей мы приводим в первую очередь.
***
Госпожа Габот, 17 лет, вдова:
«Мой муж долго и страшно болел: приступы боли случались с ним почти каждый вечер - так часто, что мы даже вынуждены были пригласить его лекаря, старика Доро, пожить у нас. В последние годы ему всё время казалось, что кто-то пытается его убить – вы ведь знаете, что мой муж был очень богат, он думал, что кто-то позарился на его сбережения… С болезнью мысли об этом полностью завладели его разумом, он требовал, чтобы возле дверей его спальни постоянно находилась стража.
В ту ночь, в ту последнюю ночь… (Сдерживает слёзы, просит ненадолго прервать беседу). Ему стало совсем плохо, он сказал, что умирает. Я постоянно находилась с ним, не отходила ни на миг, но потом вдруг случилось что-то, и во всём доме стало темно: все свечи, камин и даже колдовской светильник, привезённый им с Дорхейма, погасли. Я хотела выйти, чтобы позвать прислугу, но что-то остановило меня: когда я обернулась, его советник вскрикнул странным, женским криком, и упал в обморок, а стража ринулась вглубь комнаты, схватив оружие. Возле окна, в свете луны, я увидела силуэт. Это было огромное, страшное чудище, жуткое, омерзительное создание… (Зажмуривает глаза, прерывает рассказ, чтобы отдышаться). Оно забрало жизнь моего мужа… Я верю, что это оно… Оно убило и стражу… Это оживший кошмар, это Жнец смерти, о которых так часто рассказывают… Простите меня, это трудно вспоминать… (Извиняется, выбегает из комнаты в слезах. Впоследствии отказывается давать дополнительные показания под предлогом плохого самочувствия и домашних хлопот)».
***
Личный советник господина Габота, на вид 30-35 лет, предпочёл остаться неназванным:
«Господин Габот был очень богат, и у него были основания опасаться, что кто-то захочет завладеть его имуществом. Мы наняли лучших воинов по всём Харадане, чтобы обеспечить ему защиту: трое патрулировали сад, трое – дом, и ещё двое всегда находились у дверей его комнаты.
В ту ночь отпустили всю стражу, кроме той, что стояла у дверей спальни: господин Габот был очень плох, и его очаровательная супруга решила, что это повод устроить прислуге выходной.
Что случилось дальше, знает, наверное, уже весь Харадан: «чудище», как его назвала госпожа Габот, проникло в спальню под покровом тьмы, убило господина Габота, разорвало на части одного стражника и искалечило до неузнаваемости другого. Я пытался спасти их и был готов сражаться, но споткнулся в темноте и, упав и ударившись головой, потерял сознание. Если вы просите моего мнения, я отвечу: это был не монстр и уж тем более не посланник смерти, а наёмный убийца, искусно замаскированный. И, вполне вероятно, его наняла та, что теперь по наследству получит всё состояние мужа. Только не говорите, что вам самим это в голову не приходило».
***
Доро, 81 год, бывший сельский лекарь, находившийся в услужении у господина Габота:
«Большая утрата, большая утрата… Этот мальчик был мне как сын! Я своими руками принимал его в этот мир уж сколько… 58 лет тому назад! Его маменька была славной женщиной, простой, царствие ей небесное… Так, о чём это мы?..
Ах да, вот, значит, как всё было. Маленькая госпожа Габот, бедная девочка, места себе не находила, всё крутилась вокруг кровати да плакала, женские слёзы – худший из ядов!.. Мы к тому времени уж который месяц бились за здоровье её муженька, но напрасно – его сердце перенесло слишком много горя… М-да… Я было собрался сделать ему ещё одно кровопускание, как вдруг все огни в доме погасли, будто ветром сдуло! Как же делать кровопускание в такой темнотище? Ну, я потянулся за угольком, тлевшим у печки, оборачиваюсь – а у окна тварь огромная стоит. В два или три моих роста высотой, в два шириной, чёрная как смоль, рогатая, а глаза горят! Горят глаза! Ну, значит, все в крик, стражники бегут на чудище с мечами наперевес, а советник в обморок хлопнулся, известное дело. Я тут же к нему подскочил и давай его тряпкой какой-то обмахивать, а угольком пятку прижигать, чтоб очнулся скорее. Шум, гам, и среди него – хохот, хохочет чёрная тварь! Чего хохочет?.. Голову одному стражу скрутила, бедный мальчик, руки-ноги по спальне раскидала, второго исцарапала, тот воет, скорчившись на полу, я то к нему, то к советнику, то к маленькой госпоже Габот, которая в истерике бьётся… А тварь, значит, знай себе хохочет, хохочет – и душу из бедняги-Габота вытягивает и в пирамидку прячет, белый такой дымок, да в пирамидку его, м-да-а-а… (Погружается в раздумья и не отвечает на дальнейшие вопросы, по общему решению был препровождён домой и более допросам не подвергался)».
Информация подготовлена:  Lord Wolf  Замечания направлять ему, либо оставлять в комментариях |